Мишка побрел к саням. Мать с помощью Матвея подсаживала в фургон держащегося за грудь Артемия. Крови видно не было, похоже, что так же как, и у Роськи, стрела завязла в кольцах доспеха, но поддоспешников у ребят не было, и удары стрел ничего не смягчило.
– Интересно, – оживился обозник. – Дашь стрельнуть?
– Я за поклажей спрятался, зарядил самострел…
– Да ты что? – замахал руками Афоня. – Такие деньги! Не, Михайла…
Тетка Алена подхватила на руки мгновенно запунцовевшего от смущения монаха и легко, словно ребенка, перенесла с лавки на постель.
«От него люди к нам ушли и другого десятника себе выбрали – Игната».