— Я хочу… — несмело начала Дюнка. — Я бы… на воздух. В лес… теперь весна…
— Пусть ты одолеешь ведьму — но навы тебе не одолеть никогда, потому что нава — это отчасти ты сам… Ты не боишься жить — и все же не хочешь, чтобы я убил твою наву?..
Трубка поднимается к уху, как пистолет к виску. Никогда не приходилось поднимать пистолет…
Никто не видел его. Разве что старушка, страдающая бессонницей, да влюбленные, проводящие ночь во взаимных ласках, могут взглянуть сейчас в окно и увидеть посреди пустой улицы — шатающегося подростка-наркомана…
И он молчал — так долго, что машина у ворот сочла возможным деликатно посигналить.
На другом конце скамейки сидела девчонка в платье, похожем на школьное. Рядом источала аппетитный пар вечная тележка с горячими бутербродами.