К середине перегона поезд набрал немыслимую с точки зрения юноши скорость. За окнами тонко пели черные провода — во всяком случае, юноше казалось, что это поют именно они. Тонкими детскими голосами.
И вытащил из внутреннего кармана пиджака маленькую прямоугольную коробочку с узким окошком.
Ивга мотнула головой; у нее было впечатление, что Клавдий безостановочно делит в уме многозначные числа. Говорит с ней, думает о ней — и о другом думает тоже. И о третьем…
— Жаль, — сказал Клавдий после паузы. — Мне очень жаль, Фома. Преемник?..
Клавдий перевел дух. Герцог не сводил с него глаз; на дне глубоких глазниц лежало удивление.
Дикторам, увещевавшим с экранов, не верили. Может быть, потому, что на дне их профессионально доброжелательных глаз жила паника; все новости, даже из самых дальних стран, были удивительно похожи на хронику виженского вокзала.