Это можно было б принять за след кострища, не витай над пятном столь ощутимый «запах» могучей и злобной магии. Ни на что не похожего волшебства… впрочем, нет, имелись некие туманные ассоциации с дальним берегом и подземной криптой, где меч в руке Сильвии разрубил скрижаль с перечёркнутой стрелой – символом Спасителя.
Конечно, имелся в запасе безумный вариант – устремиться на запад, прямо к надвигавшейся с заката стене непроницаемой тьмы, за которой крылось полное и всеобщее преображение, и каким оно станет, это преображение, – не смогли бы ответить даже лучшие мудрецы Долины. Во всяком случае, так думалось тогда Фессу.
– Ну у вас и заклятия, почтенные, – усмехнулся Этлау, сохраняя поразительное хладнокровие. – Я предал свои душу и плоть в руки Спасителю и ныне не боюсь ничего; если на то Его воля, я избегну любой опасности.
– Он что-то кричал о «помощи»… – осторожно напомнила Ниакрис.
– Оживили они их, что ли? – вырвалось у молодого центуриона, стоявшего чуть позади Секстия.
Некромант отлично помнил молнию, едва не лишившую его общества девочки-дракона.