И – ничего больше. Ни троп, ни дорог наверх. Преграду одолели бы только крылатые существа, подобные Рыси в её драконьей ипостаси. Салладор мог спать спокойно – с юга его прикрывало море, с востока – Стена, с севера… да, там баловались скамары, но дальше на пути номадов лежал Мекамп, поневоле служивший своеобразным щитом Салладора.
Птенцы расположились на ночлег в густой роще, раскинувшейся на высоком правом берегу безымянного потока. На левом, откуда подходила армия некроманта, лежало село – сейчас пустое и мёртвое. Вокруг деревни – круг полей, обрамлённый низкими полосами ещё не успевшего подняться подлеска. Молодые сосенки и ёлочки стояли густо, и проскользнуть сквозь их ряды смог бы разве что дикий зверь. Поури не уступали в ловкости волкам и лисицам, однако слово «ловкость» было совершенно неприменимо к неупокоенным. Эти могли лишь ломиться по прямой, тупо атакуя препятствие в лоб по десять раз, прежде чем до них доходило, что преграду можно также обойти.
Взор бесплотных глаз нашёл наконец атом с прозванием Анэто. Взглянул в его самую глубь, безжалостно расчленяя на «грешное» и «святое», отбрасывая в сторону плоть, «чей миг – ничто по сравнению с вечностью души».
На первый взгляд продолжать начатое стало бы безумием. Аркинский ключ они могут и должны захватить – Мечи Фесс собирался приберечь до действительно последнего момента. Но потом?..
Миг спустя белая полярная сова с длинным мечом в когтях взмыла над скалами и полетела вслед за флотом.
Отнесли Бельта в тень, долго возились, отпаивая зачарованной водой (Клара поспешно вспоминала курсы военно-полевого целительства); наконец старый некромант пришёл в себя, и все утёрли честный трудовой пот.