Он представил себе, как этот якорь смерти вдруг внезапно и — ха! — чудесным образом исчезает. Он может убежать… но тогда он так и не узнает, как всё могло бы получиться.
— Но я не… — Тут Исель обнаружила, что обращается к широкой спине рея, поскольку Орико, спешно развернувшись, выходил из тронного зала.
— Я не хочу ничего есть! Не хочу никого видеть! Убирайтесь все!
А потом — ужин, после ужина — в свою комнату, примерять и развешивать новые, подаренные ему вещи и пытаться расшифровать первые страницы дневника того бедного мёртвого глупца. Однако очень скоро веки Кэсерила налились свинцом. Он рухнул на кровать и проспал до утра как бревно.
— Это значительно больше, чем было у меня, когда я сошёл на берег с ибранской галеры в Загосуре.
— Вы правы. Ох, мой бедный Орико — он попал в такие тиски!