Колонна приблизилась, и капитан, к его удивлению, вскинул руку. Всадники резко остановились, ехавшие в хвосте наскочили на тех, кто скакал впереди. Старый конюх отца Кэсерила, увидев такое, был бы оскорблён в лучших чувствах и разразился бы горестными причитаниями. Мальчишки. Впрочем, ему до них дела нет.
Кэсерил подавил смешок. Пятеро богов, какой это мучительный и тяжёлый возраст для любого мальчика! Подросток исполнен энергии и жажды деятельности и в то же время скован по рукам и ногам не понимающими его желаний взрослыми, вынужден подчиняться их глупым идеям — даже мысли нельзя допустить о том, чтобы улизнуть чудесным весенним утром с молитвы на охоту… Кэсерил взглянул на небо, уже очистившееся от утреннего тумана. Покой, царивший в замке провинкары, являвшийся бальзамом для души Кэсерила, для бедняги Тейдеса был самым настоящим ядом.
— На нём были кольца или драгоценности? — спросил следователь управляющего.
— В таком случае может ли Исель выйти замуж из Шалиона и оставить проклятие позади? Когда она покинет родную семью и войдёт в семью мужа, неужели проклятие последует за ней, заражая и новую родню?
— О нет, не нужно никого прогонять. Прислуге дворца и так приходится из-за меня работать лишнее, так пусть хоть извлекут из этого какую-то прибыль.
Кэсерил не мигая уставился на него, затем медленно осушил свою чашку. Умегат снова наполнил её. В любом случае Кэсерил не считал этого человека сумасшедшим. Или лжецом.