Теперь правильные черты Зимнего застыли в маске чистой ярости. Кажется, допущение, что меня, из-за желательности моей смерти, охраняли не слишком усердно, оскорбило древнейшего до глубины души. Хорошо! Так ему и надо! Ведь тёмный-то всё равно прорвался!
Сердце болезненно ёкнуло: Ауте, неужели слишком поздно?
Командующего-человека, предложившего подобное, следовало бы застрелить без суда и следствия… Из жалости.
А потом я увидела это. Застыла, вжавшись в дверной проём, и просто смотрела на мечущуюся по парадной приёмной тварь.
Ничего из этого, похоже, не имело значения. При появлении властителей Ворон застыл парализованный. И с удивительным спокойствием осознал, что почти полностью отрезан от контроля над собственным телом.
Женщина медленно повернулась к ней, окинула задумчивым звёздно-серым взглядом.