Фесс едва разглядел её в суматохе сечи; впрочем, поури не оставили свою Ишхар, неважно, в каком виде ей оказалось благоугодно появиться. Те самые пятеро карликов, Молот, Чекан и остальные трое – по всему, своего рода «начальники» отряда поури, – прикрывали Рысю с боков и спины, сражаясь в полуокружении.
Тем не менее после победы на Ягодной армия не уменьшилась, а выросла. Многие из сдавшихся наёмных отрядов изъявили желание поступить на имперскую службу. Проконсул не отказывал, но лишь «по рассмотрении» – кто ж станет набирать ненадёжных? Новичков распределяли по уже испытанным когортам со строгим указанием центурионам следить за таковыми в оба.
– Значит, если нам удастся добиться смещения точки возмущения, мы сможем переориентировать вектор тяжести, и тогда…
– Твоя поза внушает определённые надежды, – снисходительно заметил Император. – Так зачем же могущественному Нергу наше разрешение? Ведь совсем недавно с моими посланниками даже не захотели разговаривать, когда нам действительно требовалась любая помощь. И когда мы бы не постояли за ценой. Или ты, нергианец, думаешь, что стоящая за правым плечом моя собственная кончина сделает меня более сговорчивым? Грош тогда цена осведомителям Всебесцветных.
Анэто медленно и осторожно пытался прощупать ауру инквизитора, причём настолько мягко и аккуратно, чтобы тот ни в коем случае ничего бы не заподозрил. Преподобный сейчас, конечно же, ощущал магическое давление, но Анэто объяснил это необходимостью поиска Разрушителя. Вопрос только в том, поймёт ли Этлау, что его используют совсем для другого…
Игнациус бежал не самой короткой дорогой, и дуотты не расчищали ему путь, и балкон, на котором он очутился, нависал высоко над главным залом Великой Пирамиды. Но там, внизу, сейчас шёл яростный бой, и мессир Архимаг, испытывая смешанные чувства, увидел Клару Хюммель.