Рука об руку мы вошли в спальню. Танец условностей, полный непроизнесенных слов и ритуально-бессмысленных движений.
Я послала в пустоту требовательный вопль. Эль, богиня моя ненаглядная, что тут творится?
Сергей казался частью тела, более гибкой и живой, нежели державшие его руки. Сейчас наши сознания слились, как могут сливаться разумы вене и её риани, и мы были единым телом, движимым единой целью.
— Попробовать? Зачем? Разве вас этому учили? Вы должны были победить, а не… не устраивать это издевательство над искусством! — Кажется, он рассердился.
Он собрался, готовясь передать важное послание. Откашлялся.
Бесполезно сожалеть о том, чего теперь нет.