Мальчишка стоял, неуверенно переводя взгляд с меня на Аррека. Затем в силу каких-то таинственных, не доступных для восприятия эль-ин причин решил, что говорить лучше с мужчиной.
Мелодия постепенно набирала силу, наливалась гармонией и переливами. Она играла в моём теле, струнами были мои нервы, а вместо барабанов резонировали полые птичьи кости. Вступил голос. Единственный и незабвенный, голос, который я никогда не смогу забыть, он был со мной.
— Спи, лягушонок. Самый прекрасный лягушонок в нашем политическом болоте… — Отступил на пару шагов, вскинул руку… И её тело вспыхнуло нестерпимо ярким пламенем, в течение нескольких мгновений превратившись в горсточку пепла. Арры никогда не позволяли своему генетическому материалу попадать в чужие руки. Даже срезанная прядь волос через некоторое время должна была превратиться в безликую пыль.
Вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я успела подумать.
Наши силы отступили. Рассыпались в разные стороны, точно предлагая пиратам начать преследование. Наученные предыдущем опытом, ристы в погоню не сунулись. Соорудив что-то вроде атакующего построения, деловито направились в неизвестном направлении.
— Антея-тор из клана Изменяющихся, из клана Хранящих, дочь Даратеи-тор из клана Изменяющихся, Молчаливый выбрал тебя своим носителем. Примешь ли ты его?