Девушка (лет двести — двести пятьдесят, не больше) вежливо склонила уши в приветствии.
Я смотрела на чуть хмурящуюся женщину и пыталась представить себе, как видит она мир. Какой должна представляться реальность той, которая под всеми слоями смыслов и значений зрит в самую суть, в крошечное зерно Истины, глубоко запрятанное в каждом предмете? Каково это: видеть за жестами и словами громады древней причинности? Эти цепи, тянущиеся из прошлого в будущее, которые заставляют нас принимать те или иные решения…
— Моё изучение этих существ! Племя диких корсаров — где ещё удастся найти нечто подобное?
Он снова коснулся чешуйчатой шеи губами, затем положил на шею пальцы.
— Присмотри за ней, пока он сам не может, ладно?
— А! Нет, ну как я мог забыть? — Столько иронии. У людей странное отношение к генетике, особенно когда это касается их самих. Одна из тех точек, которые задевать не стоит. — Так что же вы с ней обсуждали, моя торра?