Инквизиторы отступили. Анэто видел, как они лихорадочно бормотали молитвы и мяли в кулаках надетые поверх плащей массивные косые кресты – словно надеясь, что воля Спасителя защитит их и здесь.
– Что это значит, Струг? – ледяным тоном уронил Император. – Нападение на особу императорской крови…
– Верно, – прогудел Кицум. – А Сильвия пока улепётывает прямо на юг. К побережью. Но до него ещё неделя пути.
И тогда швырнут каменные ядра с великим трудом доставленные сюда катапульты и требушеты, поползут неповоротливые тараны, по наведенным поверх предательского льда мостам ринется на островок пехота… А мы, маги Эвиала, задыхаясь от боли отката, будем стараться взломать неподатливую черную броню. Не ведаю пока ещё, как мы это сделаем, но, клянусь Светом, мы должны это сделать!
– Ваше императорское величество совершенно прав, – поклонился казначей. – Содержание боевого флота не представляло трудностей, пока действовал каперский налог и пока общие податные доходы с владений моего Императора достигали трех миллионов марок в месяц.
И сейчас Некромант, человек, первый (но не единственный) ученик дуоттов, просто шёл среди кипящей чёрной плоти, небрежными и лёгкими движениями ладоней раздавая незримые оплеухи, от которых тяжеленные извивающиеся ветви так и разлетались в разные стороны, мокро шлёпая о стволы Дикого Леса.