Это позже Лизель поняла, что вся затея была бессмысленна. Если б мама могла, она бы давно связалась с людьми из опеки, или с самой Лизель, или с Хуберманами. Но ничего этого не случилось.
Сержант подошел к Брунневегу. С силой сбил пыль с его груди. Несколько крепких хлопков.
— Фрау Хуберман… — Ее движения толкались друг с другом. Она обежала глазами класс. — Лизель?
— Хорошо, Мама. — Лизель потянулась к дверной ручке. — Но ты же придешь за мной, если он очнется, да? Выдумай что-нибудь. Заори, как будто я что-то натворила. Заругайся на меня. Все поверят, не бойся.
— Эй, словотряска! Можешь спуститься! Твое дерево никто не может срубить.
Он стоял в нескольких метрах от крыльца и говорил чрезвычайно убежденно, чрезвычайно радостно.