— Так где эти двое полудурков, которых вы мне расписывали? Уже десять минут пятого.
Да, я много всего повидал в этом мире. Я присутствую при величайших катастрофах и служу величайшим злодеям.
Смог я только одно — обернуться к Лизель Мемингер и сообщить ей единственную правду, которую я по правде знаю. Я сказал это книжной воришке и говорю сейчас вам.
Она уже собиралась улизнуть, когда ей в голову пришла вдруг одна мысль.
Всякий раз нагоняя переднюю шеренгу, он скоро сбивался с шага и снова оступался и летел на землю. А ведь за ним шли другие — добрый грузовик людей, — которые могли наступить и затоптать.
Дни перед Рождеством 1942 года выдались плотные и тяжелые от снега. Лизель много раз перечла «Отрясательницу слов»: и саму историю, и множество набросков и комментариев до и после. В сочельник она решилась насчет Руди. И плевать, что поздно.