Фондорин выбрался из сугроба на тракт, потопал валенками, стряхивая налипший снег. Встал прямо посередине, оперся на посох.
– Правда? – обрадовался Фандорин. – Я его не убил?
Предложили ему выпить. Он покобенился немного – служба, мол, но однако противился недолго. Выпил – и вторую, и четвертую, и шестую. Мои Семен с Федором сомлели, головы на стол преклонили. Я же не пью, только вид делаю.
Опять подхватил на руки, через холодные сени выбежал наружу.
Не четыре дня до Москвы шли, а все шесть. Очень уж Митя был слаб. Пройдет версту-другую, и все. Дальше Данила его на руках несет.
Даже если б за спиной не стояли Макс с Утконосом.