Внезапно порывисто поднялась, встала коленом на заднее сиденье, в двух вершках от Мити, и сдернула с него мех.
– Куда, оголец? – ухватил Митю за кушак гатчинец. – Затопчут!
Повздыхал в детской, глядя на аккуратно убранную кроватку Эраста и разбросанные куклы Гели. Жене записки не оставил – просто положил на постель купленную по дороге лилию, символ надежды. Алтын поймет.
И ослабла хватка черного старика, разжалась.
Нет, Николас не смотрел этих фильмов, но в груди неприятно похолодело. Ах, как не прав был сэр Александер, что не давал сыну знакомиться с произведениями советской масс-культуры. Такое ощущение, что именно оттуда, из вчерашнего дня России, для Ники малопонятного и таинственного, шипя выползала гробовая змея, чтоб цапнуть его своими смертоносными клыками.
Раскрыл окно широко, взял свою жертву покрепче, раскачал.