— Убить меня может только один человек, Аль. Только один человек имеет на это право.
— Вы отдали её! — сказала женщина. — Её не вернуть.
В ворота снова постучали — громко, трижды.
— Ах, ты… — пробормотал он в замешательстве. — Клянусь канарейкой… Дрянь, не верю…
— Оставайтесь, господин Руал. Смею заверить, милейший господин… Очень нуждаемся в вас… Вдруг засуха… Или потоп там… Заболеет кто или расшибётся… Оставайтесь! Дом вам всем миром… Отблагодарим, не обидим… Смею заверить…
Его дважды ударили ногами, связали чьим-то поясом и заперли в сарае — «чтобы не донёс пчелятникам».