— Можешь ругать меня, говорить, что хочешь… Ты всегда любил меня оскорблять… Но объясни! Объясни, что произошло между вами… Это какое-то затмение… Ты был…
— Не будет ли любезен господин волшебник… — пролепетала она, — позвать господина своего слугу, чтобы карниз…
Шёлковый бант у него на шее задёргался и превратился в зелёного длиннохвостого попугая, который, слетев с бароновой рубашки, уселся на канделябр в центре стола и запел сладкую серенаду. Девчонки снова ахнули, баронесса вздохнула, мальчишка захохотал, а приживалка поперхнулась.
Я слышал уже этот смех, но тогда я отчего-то боялся его, а теперь…
Воспоминание помогло ему, позволив хоть немного приостановить хаотически несущийся поток бессвязных мыслей. Он уцепился за один, самый яркий образ: ящерица, ящерица…
Ильмарранен неуверенно огляделся — кроме приведшего его крестьянина и встревоженной женщины, в прихожей переминались с ноги на ногу двое молодых, похожих друг на друга парней, да застенчиво выглядывала из комнаты смуглая девочка лет десяти.