— А я всегда чувствовала, что ты идёшь… У меня голова начинала болеть, и я думала — опять негодный Марран…
Ильмарранен перевёл дух и попробовал толкнуть дверь. Та вдруг поддалась — неожиданно легко. Руал облизнул запёкшиеся губы, стиснул, как талисман, фигурку ящерицы за пазухой и вошёл.
Они втроём сидели за круглым столом в кабинете — тем самым, чья столешница была расписана причудливой вязью магических символов. Руки их лежали ладонями вниз, и стол дробно трясся, и вздрагивал пол под ногами. В буфете звенела посуда, тяжело раскачивалась люстра под потолком.
Он ненавидел себя. Он проклял себя страшным проклятием. Он просил у неба одной милости — скорой смерти от руки колдуна. Только бы не новые мучения в обличье полочки для обуви.
Руал поднял с обочины увесистый острогранный камень, подскочил к насильникам и, наспех размахнувшись, врезал камнем по ближайшей бычьей шее. Владелец шеи взревел, его товарищ не сразу определил, в чём дело, а определив, получил уже коленом в челюсть.
ТЫ ДОЛГО БЫЛ ПОМЕШАН. ТЫ ГОРЕВАЛ О ПОТЕРЕ МАГИЧЕСКОГО ДАРА, А ТЕБЕ УГОТОВАНО БЫЛО МОГУЩЕСТВО, В СРАВНЕНИИ С КОТОРЫМ СИЛА КОЛДУНА — СМЕШНАЯ И НЕЛЕПАЯ ИГРУШКА. А ТЕПЕРЬ ТЫ СОМНЕВАЕШЬСЯ? ТЫ ТАК СВЫКСЯ С РОЛЬЮ ЖЕРТВЫ? ЗАГЛЯНИ СЕБЕ В ДУШУ, МАРРАН! ТЫ УВИДИШЬ ТАМ — МЕНЯ.