Руал взялся за верёвку, закрепил её конец на ветке, подёргал — надёжно. Оглянулся — пёс снова стоял в трёх шагах. Сжав зубы, Ильмарранен принялся скручивать петлю. Обернулся рывком — пёс стоял.
— Гонятся, — сообщил Руал с глубоким вздохом. — За мной по пятам следует несчастная любовь!
— Ба-атюшки… — кухарка кинулась вслед за ней.
Руал смотрел на кошелёк, и перед глазами у него сгущалась пелена. Дрогнули колени… Тилли? Зачем? Безумие…
Пронзительный женский визг, донёсшийся от противоположной стороны сарайчика, заставил его поперхнуться. Девчонки, пристроившиеся рядом на мешках, вскочили, будто ужаленные. Шум базара на мгновение притих, чтобы через секунду разразиться тревогой и недоумением.
В тот же день он спьяну наделил даром речи башенные часы на ратуше, чем причинил жителям множество неудобств, так как у часов обнаружился оглушительный бас вдобавок к скверному характеру.