— Главная же трудность, главная беда заключается в другом… Она, эта беда, завладела всеми помыслами вашей благородной…
Не зря, ох не зря набивал цену Хант! Пари сулило потеху, но и риск тоже, ибо господин Руал брался — ни более ни менее — оставить в дураках и Легиара и Эста. Шутка ли — явиться к Эсту в Лартовом обличье и так спутать все карты, чтобы маги отказались от мельницы по доброй воле… Впрочем, известно ведь, что господин Руал — мастер мистификаций и розыгрышей…
Топор торчал из пустой плахи, чистый, без единой капли крови.
В толпе мальчишек он был похож на одинокую мачту среди бурного моря.
— Ты вёл себя хорошо, — повысил голос Ларт.
Лил холодный, почти осенний дождь. Дорога размокла; измученный жеребец из конюшни герцога едва перебирал тяжёлыми, облепленными грязью копытами. Конь, по-видимому, знавал лучшие времена — его всадник, впрочем, тоже.