Силуэт качнулся, и я почему-то понял, что это НЕ хозяин. Страшно, сухо зашелестели камыши.
— Молчать! — рявкнул атаман. Но за его спиной уже не умолкал шёпот: «Колдун… Волшебник…»
Конечно, мельник Хант по своему положению был много ниже блестящего господина Руала, и неизвестно, какой каприз великолепного Ильмарранена сблизил их. Во всяком случае, между мельником и Руалом установились живые, почти приятельские отношения.
Заплетаются слабеющие ноги, отказываются служить ему, по-прежнему ухоженному, упитанному. Его накрывает тень — тень ТОГО, что гонится по пятам. Тёмная, густая, парализующая ужасом тень.
Баю-бай, огонь горит, деткам спатоньки велит…
Руал стоял у стены — бесполезный, бессильный, чужой.