— Только попробуй! Дверь, вишь, завалили и правильно сделали. А то обернётся снова человеком и сбежит.
Я не знал, за что раньше хвататься. Раскрывая все шторы и окна на своём пути, я ринулся в кухню.
Я подошёл к нему и посмотрел туда, куда он указывал. В отвесной стене, примыкавшей к пятачку, была выдолблена, похоже, могила. Её отверстие было намертво закрыто четырёхугольным тяжёлым камнем, и на камне угадывались очертания всё того же крыла.
— Хе, — ответил судья. Двое в капюшонах, как по команде, повернули к нему головы.
— Итак, — сказал Легиар, ни к кому конкретно не обращаясь. — Итак, что это было?
Младший сын плакал в углу. Он рыдал всю ночь, безутешно, горько, то затихая, то снова без остатка отдаваясь слезам. Руал уже не мог слышать этих безнадёжных, горестных всхлипов.