— Тогда нас склюют вороны. В конце концов, какая разница?
Потом отдаленный визгливый вопль достиг его балкона, выступавшего из стены Цитадели высоко над городом. Этот визг он помнил — он слышал его на полях сражений.
— Гниение — это форма жизни. А здесь жизни нет.
— Вы имеете в виду, — пробормотал Глокта, с трудом шевеля губами, — что они сообщат архилектору Сульту о своем маленьком пожертвовании на оборону Дагоски?
Иней поднял руку, и в темноте блеснул металл. Затем раздался тихий щелчок: ключ вошел в замок наручников Эйдер и отомкнул его.
— В таком случае, чем скорее вы начнете, тем лучше.