– Позволь мне, Мег, – решительно проговорил Анэто, становясь в середину круга.
На левой руке слабо шевельнулась приснопамятная белая перчатка.
…Дно Миров, по-видимому, не знало, что такое ночь. Всё тот же мягкий свет продолжал разливаться по окрестностям – и ни малейших признаков сумерек или заката. Со времён жёсткой храмовой школы Ниакрис умела точно определять, сколько минуло времени – они с отцом шли уже без малого четырнадцать часов. Некромант, как и говорил, плыл над самой землёй, Лейт – угрюмо и упрямо меряла шагами безумную «землю» Дна.
Теперь и мессир Архимаг чувствовал впереди себя Силу.
Тави понимала, что Клара сейчас кривит душой. Если дуотты и Империя Клешней – на стороне Западной Тьмы, с ними придётся сражаться, и сражаться насмерть. Несмотря на то, что лично ей, Тави из Мельина, змееголовые эти создания не сделали ничего плохого… ну, или, вернее сказать, не смогли сделать ничего плохого. Она сама не дала.
Бледность на лице Анэто сменилась багровым румянцем, щёки наливались кровью, а из носа уже сбегали две тёмно-алые струйки. Он держался из последних сил, но этих «последних сил» должно было хватить – Мегана со внезапным торжеством ощутила, что защита Разрушителя, ещё миг назад твёрдая и несокрушимая, неожиданно и необъяснимо ослабла, он уже лишь с большим трудом поддерживал заклятье. Ещё немного, ещё чуть-чуть – и преграды падут, войско Эвиала ворвётся в Башню… и помоги нам тогда все силы божественные и заповедные, судьи и творцы, от Спасителя до древних забытых божков полудиких племён дальнего юга.