— Я пойду с тобой к Горджелину! — решительно заявила Эльтара.
Акциум состроил многозначительную гримасу, выражавшую нечто вроде «а как бы вы поступили на нашем месте?».
Аратарна встревожил запах. Странный, а значит, пугающий. Парень замер. Ну так и есть — из-под ствола рухнувшей матёрой ели сочится слабая струйка. Не костоглот, не стенолом… что-то иное, а скорее всего — зубастики.
— Ах-с-с, мас-с-стер, не скажете ли вы бедному Хис-с-су, куда мы плывём? Уже с-с-столько дней вокруг одна вода…
Двалин же после этого, казалось, тоже ничуть не изменился. Правда, перестал бушевать; однако в глазах его поселились такие смертная тоска и боль, что заметивший это отшатнулся бы в испуге.