— Ну, так лесом веди своих ублюдков! — ору я. — Зачем людям мешать?! Значит так, поручик. Ты сейчас быстро-быстро убираешь эту шушеру с глаз долой, а мы, так и быть, не будем жаловаться по начальству. Осознаешь выгоду?
Отдых закончился. Линия фронта осталась далеко позади. Странно, но Алексей не ощущал близости противника. Проводники были выше всяких похвал. Дорогу пересек ручей. Алексей подхватил Машу на руки, и шагнул в воду. Альпаргатас — тряпичные туфли — которые надели для бесшумного хода, промокли и у Ковалева сразу застыли ноги.
— Товарищ Ковалев, этот мост нужно не просто вывести из строя, а уничтожить или, хотя бы сделать надолго непригодным к использованию. — Листер помолчал и продолжил, — Вы знаете, товарищ, о положении на фронте. Фашисты взяли Малагу и развивают наступление на Картахену. Основное снабжение итальянских и немецких частей, главной ударной силы Франко на этом направлении, идет через этот мост, Пинос-Пуэнте. Авиация не в состоянии уничтожить его. Не смотря на беспримерный героизм наших и французских летчиков, немецко-итальянское прикрытие моста чрезвычайно сильно и наши славные летчики не могут нанести прицельного удара.
Замолкает изнуренная солнцем степь. Мы ждем сигнала. Докуриваются последние папиросы, взгляды то и дело бросаются на часы, руки механически ощупывают рычаги, ноги танцуют на педалях. Мимо нашей колонны проскакивают мотоциклисты. Миг, и их уже нет, только рокот мотора смолкает вдали. Нервы напряжены до предела и время тянется нестерпимо медленно.
— Да этот, как его, — он смотрит в книжку, — Гершензон.
— Господин майор, сеньора Галано спрашивает Вас, не согласитесь ли Вы разделить с ней сегодняшний ужин? — он с таинственным видом подмигивает мне, — Думаю, Вы не откажетесь и не уроните честь своего мундира, — он цокает языком и с трудом произносит по-русски, — сьоратник?