Я как посмотрела, все красавцы, у каждого грудь орденами и медалями усыпана, а Макс продолжает.
— Жамьянгийн, дружище! — тут я, наконец, обращаю внимание на его погоны. — Прошу извинить, господин полковник.
— А еще я немного говорю по-французски, — раздается приятный женский голос.
— Поднять перископ! Боцмана на горизонтальные рули!
…Вельзевул внизу довольно потёр руки и крикнул, отдавая команду бесенятам: «Принимайте первую партию! Сковородки готовы?» «Так точно, начальник!» — отрапортовала нечисть, двадцать три британских моряка из носовых башен старых броненосцев покорно улеглись на сияющие медью раскалённые ложа. Апостол Пётр наверху довольно усмехнулся при виде начавшейся в аду суеты. Ему-то приниматься за работу совсем не хотелось…
— Слушай, а как ты жил все это время? И вообще: какого черта тебя сюда занесло? Ты что, иудей?