— Так ты скажи мне все же — убивал или не убивал?
— Я всего лишь посыльный дона, Фредди, — мягко проговорил он. — Тебе он, естественно, сам сообщит, что приберег на твою долю, — не знаю, что именно, но уверен, ты останешься доволен. Мы только и слышим о том, как великолепно ты здесь управляешься.
— Вот гадство, — пробурчал Клеменца. — Обратно вызывают, в Лонг-Бич. Другая срочная работа, загорелось. А с этой, Санни сказал, можно повременить. Рокко, ты живешь в городе, тебя подбросить?
— Ты забываешь, что я заключил мир. Я не могу нарушить слово.
— Ну-ну, — негромко сказал Майкл. Он поманил Карло правой рукой. — А теперь уезжай. Тебя отвезут в аэропорт.
Тогда-то он и понял, что надо принимать решение. Он мог, уподобясь столь многим из мужской половины Голливуда — преуспевающим продюсерам, сценаристам, режиссерам, актерам, — с похотливым ожесточением вести охоту на красивых женщин, залучая их в свои сети. Мог скупо отмерять им подачки, используя свое влияние и деньги, в вечной готовности изобличить неверность, вечной уверенности, что женщина рано или поздно изменит и уйдет, что она враг, над которым надлежит взять верх. Либо — мог отказаться враждовать с женским полом и продолжать веровать в него.