— Люк, Люк, — слабым голосом позвала молодая женщина, — прости меня. — И Брази оглянулся на нее.
Тессио считал, что Солоццо не будет горевать об утрате Поли Гатто, и, более того, высказал предположение, что Турок, возможно, ее предвидел, а может статься, и воспринял с облегчением. Лишним ртом меньше в платежном списке. И напуган ею тоже не будет — в конце концов, они-то сами неужели струхнули бы в похожей ситуации?
Джул встал. Джонни Фонтейн не без удовлетворения отметил, что обычное хладнокровие покинуло его. Бесцветный до сих пор голос утратил привычную небрежность.
Никогда при обычных обстоятельствах столь мелкая деталь в деловом механизме не заняла бы собою внимание высокопоставленных лиц семейства Корлеоне. По крайней мере пять изоляционных прокладок отделяли их от этого уровня. Но здесь букмекерская «точка» служила оселком для испытания качеств зятя и находилась поэтому под непосредственным надзором Тома Хейгена, которому ежедневно посылали отчет о положении дел.
— Благодарю вас за угощение, за приятный вечер, — сказал Хейген. — Вы не могли бы помочь мне добраться в аэропорт? Пожалуй, я не останусь ночевать. — Он взглянул на Вольца с холодной улыбкой. — Мистер Корлеоне предпочитает узнавать дурные новости сразу.
Эдди Нилс сделал специально для этой записи аранжировку нескольких старинных итальянских и сицилийских народных песен и обработал шуточный дуэт-поединок, который Джонни пел вместе с Нино на свадьбе Конни Корлеоне. Джонни затеял эту запись, главным образом, зная, что дон любит народные песни и лучшего подарка к Рождеству, чем такая пластинка, для него не придумаешь. Притом чутье подсказывало ему, что пластинка хорошо разойдется, — не миллион, конечно, но приличное количество. И еще. Он догадался, чего ждет от него дон Корлеоне взамен за оказанную помощь — что он поможет Нино. Ведь и Нино, в конце концов, приходится ему крестником…