— Санни не видел? — озабоченно спросил он.
Так жил он да поживал в предместье города Лонг-Бич, укрепляя свою державу и расширяя ее границы, — вплоть до того дня, когда мировая война уже была позади и Турок Солоццо, нарушив соглашение, ввергнул в войну державу дона Корлеоне, а его самого уложил на больничную койку.
К Джонни мгновенно протянулись штук десять полных бокалов. Он отпил по глотку из каждого и бросился к своему крестному отцу. Они обнялись; Джонни шепнул что-то на ухо дону — и дон Корлеоне повел его в дом.
— Да не бери в голову. — Майкл снова взглянул на Джонни Фонтейна. — Послушай, а где же Нино? Я очень надеялся его повидать.
— А если б отца все же застрелили, что тогда? — спросил Майкл.
— Ты к этому непричастен. Я все беру на себя. Я один за все в ответе. Я даже не послушался бы сейчас твоего запрета. Если б ты вдруг решил все отменить, я вышел бы из организации и все-таки поступил по-своему. Вся ответственность целиком на мне, не на тебе.