— Ты хочешь, чтобы я остался один? — раздраженно спросил Шестипалый. — С этим быдлом?
— Что это объективная данность. Закон жизни такой.
— Не знаю, — ответил Затворник, — но это вон там.
— Не нравится, так не говори, — обиженно сказал Шестипалый.
Потом он повернулся к Шестипалому и коротким жестом велел ему встать на ноги.
— Не знаю. Лица у всех перекошенные, особенно у Двадцати Ближайших, а больше ничего не поймешь. Бегают, орут.