— Юный партизан-разведчик Борис Юрьевич Шалыгин за особое мужество, смекалку, находчивость при выполнении боевых заданий и преданность нашему делу награждается Орденом Красной Звезды!
Так же в полуприседе я прокрался обратно, выпрямился, достал до окна…
Я вспомнил листки из блокнота, лежащие под стеклом, которые видел в своём времени. Было лето, но мне Ленинград почему-то представлялся всё время зимним, промороженным насквозь, с хмурым сизым солнцем в вечернем небе, с трупами на салазках и молчаливыми очередями у прорубей во льду Невы. Я знал, что немцы его не возьмут. Не смогут уморить голодом. Не заставят сдаться. Но моё знание было мёртвым и пыльным по сравнению со вновь и вновь всплывающими перед глазами строчками — они поднимались, как мертвец из могилы…
— Да конечно пионер. У него даже галстук есть, правда, Борьк?.. Я сам видел, как он его перепрятывал.
— Э-эльфтер нумер… Нихт шиссен, битте… [Одиннадцатый номер… Не стреляй, пожалуйста…]
— А где ж руководитель ваш? — продолжала допрос бабка.