— У-ухх! — застонал Сашка, запустив гранату в собак. — Бей фашистов, партизаны!!!
— А если кто писать не умеет? Такие есть…
— Когда меня вели, навстречу пленные шли… Один упал, и конвоир его заколол. Я не думал, что это так… просто.
Да ничего общего. Первый — герой. Второй — дурак. Третий — бандит. Четвёртый — жертва. Не бывает „вообще“ смертей. Не бывает „вообще“ детей. И людей „вообще“ не бывает. Каждый и живёт и умирает для чего-то, даже если сам от этого открещивается или просто не понимает. Смысл присутствует даже в бессмысленности — хотя бы её увеличение до таких пределов, чтобы смысл потерял весь мир вообще (какой смысл у компьютерного вируса, кроме бесконечного самокопирования и разрушения среды собственного обитания?!), как в случае с сотнями детских смертей вокруг нас.
— Очень приятно, — сказала Юлька и, глядя на меня, фыркнула. А Ромка пожал плечами и изобразил на губной гармошке «Свадебный марш» Мендельсона. Уж что он имел в виду — чёрт его знает, но мне внезапно захотелось ещё больше дать ему по шее…