Мы рассыпались по прогалине и, несмотря на темноту, вскоре нашли кострища — они шли в шахматном порядке по краям прогалины, четыре справа и четыре слева. Виктор хмыкнул и сорвал хвоинку.
Юлька покраснела. Сашка тоже, это ему совершенно не шло, если можно так сказать про парня, и они оба усиленно навалились на еду. Я почему-то ощутил удовлетворение и одновременно злость — это что ж теперь, терять друга?! Неужели это так неизбежно?!
— Перед паровозом поставили. От партизан. Да всё как всегда.
— По тебе не поверишь, что ты городской… Не хуже Сашки.
— Господин офицер спрашивает, — в глазах человека было сочувствие и восхищение нами, — что умеешь ты?
— Сдадут нас местные, — вздохнул Карягин. — Кто-нибудь точно сдаст.