— Я участвую, — сказала Юлька. Ответом было молчание. Борька кивнул.
— Тридцать сантиметров в диаметре, — фыркнул Колька.
— Паршивая погода, — сказала Юлька. — В лесу в дождь всё шепчет. Ничего не услышишь. В дождь надо на месте сидеть.
Когда работаешь с детьми (или пишешь о детях), всегда есть две опасности.
— Ссать хочу, — признался я. И, сказав это, понял, что и правда ужасно этого хочу. Больше чем есть. По-большому не хотелось (желудок-то пустой), а вот…
Но после первых же набросков я понял — не получится у меня никакой подростковой книги. Именно потому, что у меня был большой опыт их чтения и я хорошо помнил законы жанра. Согласно этим законам враги должны быть глупыми, приключения интересными, а самое главное — поменьше крови и страданий. В общем, герой „русской ложкой деревянной восемь фрицев уложил“, помотался по 42-му году с жизнерадостным видом, поражая всех историческими прозрениями и жалостливо удивляясь „тоталитарным нравам“ своих предков, а потом вернулся обратно в мир, где и зажил счастливо и с гордостью.