– Все то время, пока я останусь неофитом? – уточнил мальчик. – Или пока не придут другие?
– Спокойной ночи, профессор, – кивнула девушка, взяла Битали за руку и сунула ему свернутый костюм Генриетты. – Идем.
– А по мне цветы лучше навоза, – тоже пошла вперед Вантенуа.
– А ты что, времени не чувствуешь? Время урока по гендерным искусствам подходит. Гроссер так длинно про каждый пустяк рассказывал, что на новые вопросы времени не осталось. Это убийство у него, дескать, для добра совершено, это прелюбодеяние – для укрепления дружбы, этот кошмар – во имя всеобщего миролюбия… Дружка своего выгораживал. Мы, кстати, без обеда остались. Если Битали насчет корсовинга не передумал, еще и ужин пропустим. Нужно что-то придумывать. У меня уже под ложечкой сосет.
– Наверное, потому, что мы только второй день знакомы. – Битали взмахнул палочкой: – Оскури!
– А если их морок «обсессионом» разрезать? – поинтересовался кто-то из компании «троллей».