Потом лесовик отошел к Гермию, и Лукавый принялся что-то ему втолковывать, а Пан слушал, изредка согласно кивая тяжелой рогатой головой.
Войну смертных, дикость и разрушение, боевое безумие воинов, гордость юнцов и проклятия ветеранов, готовность погибнуть от вражеского копья и радость от гибели врага, боль и кровь, души, толпой бредущие в Аид, страх и ужас; Фобос и Деймос, его сыновья.
— Лучше навоза на него насыплем! — подхватил Ификл. — И подожжем… Пусть ест!
— Знаю, — прохрипел Теламон окровавленным ртом. — Гераклу не приносят человеческих жертв.
Ификл неосознанно сжал руку в кулак, и сок, брызнувший из виноградной грозди, залил ему хитон.
Рядом с головой учителя валялся костяной плектр, до половины зарывшийся в пыль.