— Саккариас… я не хочу, не хочу-у-у!!! Давай останемся здесь навсегда!
— Спасибо, конечно, но я еще так себе танцую. Это просто Инма — молодец, она гениальный педагог. А я просто так, беру двухлетний курс. Вообще-то я учу биологию в университете.
Рановато, смущенно подумала она. Ох, рановато… Мерзавка Танька!
Наверное, стоило спуститься в лобби и глянуть в электронную почту.
— Профессор… — нежно проговорили в трубке. — Ты так рано убежал.
Все ж удача и Сёме не изменяла в главном: всю войну пропахал, жив остался, — нет, бога незачем гневить. А потому, что необъяснимым образом Захар продолжал цепко жить в своих потомках. И не во внешности дело, хотя, глядя в эти серые наследные глаза, так и вспомнишь библейское «мене, мене, текел, упарсин»… Дело в пружинистой силе — в точности, ладности и уместности, — где бы те ни появлялись.