И домашнее красное вино, густое и насыщенное, — легко пилось, не тяжеля головы.
— Бесполезно спрашивать, все наврет, — пробормотала Жука и головой покачала: — Вот уж, точно: пират!
— И соней, — вставил Кордовин. — Однажды этот тип заснул на посту, и не где-нибудь, а в Дженине. И наш славный сержант Цахи…
— Говорю это, зная твою чрезмерную открытость и манеру лепить все, что в голову придет.
За те минут сорок, что он здесь сидел, несколько стаек молодняка успели огомонить и расцветить молодым щебетом комнату, за одним из столиков затеяли даже громогласный спор, кто-то выиграл, побежденная отказывалась платить проигрыш поцелуем… Наконец убрались, слава богу. Делать было абсолютно нечего, вернее, сегодняшний день оставлял две возможности: вернуться на конференцию (заодно и покормят) или плюнуть на все и пойти допивать вторую бутылку в уютный номер. Он склонялся ко второму варианту, хотя в кулуарах конференции надо было бы еще кое с кем потолковать…