…которую, между прочим, тоже звали Шуламитой…
При всей артистичности и многолетней «европейскости», Марго в своем семейном обиходе была обычной мещанкой.
— Как могло случиться, что ее вообще выставили к продаже?! — восклицал Игорь, завистливо поглаживая драгоценный переплет.
И поскольку Захар продолжал молчать, обескураженно уставившись на озорную пляску огня, он поднялся и стал расхаживать по комнате, продолжая говорить и говорить — убедительным своим, гибким голосом.
По пути она слегка струхнула от той лихости, с какой потащила профессора в свою норку, и раза три повторяла, чтобы он не удивлялся — ее студия, которую она уже пять лет снимает у собственного дяди, просто отделенная комната его большой квартиры, выходящая во двор… А дворик чудесный — весь оплетен виноградными лозами.
— Да пошел ты, — отозвался добродушно Кордовин, на русский не переходя. — Я здесь использую каждую минуту, чтобы нежить и ласкать мой испанский, не для того, чтобы дрессировать твой русский. Тренируйся на Тане.