— Потому что они знают, что я привезу тебя обратно и ни за что не оставлю одну. Они понимают толк в наживках. А если я попытаюсь скрыться, то вокруг меня станет рушиться весь мой мир — вспомни, что они сделали с Марго; а я подохну, если что-то подобное произойдет с тобой.
Он сел на кровати, с силой потер лицо, медленно приходя в себя. Ну, да: Италия, озеро Тенно, альпийский рай у подножия горы Мисоне. А звяк — это коровий колоколец. Под него даже уютно спать — нормальному человеку, само собой, а не тебе, известному коллекционеру ночных кошмаров.
— Да ладно, — буркнул Захар, — тоже мне, наследство…
Поехали, благословясь… Боже, как эта соль слепит под солнцем. Могучий ровный кобальт, если взяться. А Фальк… что ж, Фальк — хорош… Еще бы не хорош — ведь вышел он из-под его собственной, Захара Кордовина, руки. Вот этой самой, артритной.
Сквозь раскидистые ветви трех арековых пальм, отделявших виллу от широкой полосы пляжа, можно было различить небольшой, облицованный бирюзовой плиткой бассейн с водой рекламного цвета; за ним — площадку, обсаженную филодендронами, под огромными резными, похожими на опахала, листьями которых виднелись полотняные шезлонги и кресла из бамбука. А с площадки на крытую террасу дома взбегала двумя полукружьями белая каменная лестница с чугунными перилами изысканного плетения.
Он потянулся, выключил радиатор, от которого левая щека пылала температурным пожаром, и зажег свет.