Я молча откинул куртку, показывая висящий на поясе кинжал.
— Я ничего не чувствую, если ты к этому, — поднял руки в обезоруживающем жесте Проповедник, — Видит Бог, уже девять лет, совсем ничего.
— Улыбка, что называется, мороз по коже, — отметил Проповедник.
Некоторые из «лесных жителей» были обряжены в остатки погребальных саванов, но большинство костей оказались голыми. На них не было видно малейших признаков плоти.
— Бедный мальчик любит судить людей и презирать то, чего он не слишком понимает. Пусть ему будет это уроком.
— Сейчас все будет готово, господин Людвиг.