Ах, как я люблю женщин в гневе! Любо-дорого посмотреть: грудь вперёд, кулаки упёрты в бока, губы начинают припухать, по коже разливается румянец... Прелесть неимоверная!
— Есть, нет... Какая разница? Нам же легче будет, если...
Любовь моя, да как ты могла такое подумать? Чтобы я был равнодушен? Ни единой минуты!
Дурно пахнущая, вязкая капля шмякнулась мне на нос. Сверху. Я задрал голову.
— Когда наступит срок, я приду сюда, погружусь в эту воду и буду отдавать ей все свои воспоминания, одно за другим. Пока не опустошу сознание. Полностью. А потом... умру.
Итак, Кири попалась на удочку потому, что металась между любовью и долгом. Подозреваю, что Баллиг споткнулся о тот же самый камушек, но привязанность ко мне (которую он, впрочем, никогда не показывал явно, но которую я всегда ощущал лучше, чем сам того хотел) перевесила, и телохранитель всё же выполнил свою задачу. Правда, после жёсткого окрика, тоже сыгравшего свою роль, но «панцирь» оказался на месте быстрее «клешней», а значит, раньше освободился от чужого влияния. Покопаться в голове Хонка? Не-а, не сегодня. Наверняка и там найду что-то до боли похожее на путаницу, затащившую Кириан в лабиринт сомнений. Но что-то я упустил...