Ра-Кими тяжело опёрся руками о кресло, поднимаясь на ноги. Встал, развернулся ко мне лицом, выпрямился, показав прежнюю воинскую выправку.
Тюремный коридор заканчивался караульной, в которой у весело потрескивающего очага коротали время трое — коренастый крепыш, отзывающийся на кличку Ёж (которой его наградили не только за коротко стриженые и торчащие наподобие иголок лесного зверька волосы, а и за способность мгновенно «ощетиниваться» сталью), и двое из его десятка. Близко с этими парнями я знаком не был, а вот с командиром их встречался, когда помогал Городской страже в расследованиях.
Пальцы, длину и изящество которых не могла до конца скрыть даже полнота, потянулись за истекающим сиропом кусочком дыни.
О да, и «что-то», и «кто-то»! Хорошо, отправил писаря восвояси: хотел уберечь от возможной опасности, раз уж не могу быть уверенным в своих ощущениях. А получилось, сам себя уберёг. От вечного позора. Если бы кто-нибудь услышал... Даже думать не хочу, как бы я прославился на весь город!
— Ну что вы, daneke, мои заслуги не столь велики. Эти строки принадлежат вовсе не моему перу: я лишь взял на себя смелость доверить их музыке и исполнить перед...
Ну, и как поступишь, парень? Отойдёшь в сторону, как разумный человек? Вклинишься в перебранку супругов, как благородный, но недалёкий растяпа? Меня устроят оба варианта. А тебя?