– Я слуга Худого Петуха, – насмешливо заметил Муса, – меня змеи не тронут. А вообще я согласен. Здесь хорошо. Что скажете, господин Герц?
Старик направился в угол, служивший ему кухней. Принес большой стакан. Его вода была изумительна – гораздо лучше, чем «дабл-премиум» миллионера Глыбова. Савелий ощутил любопытство.
– Вы правы, доктор, – медленно произнес он. – Конечно. Никаких проблем. Будем всех любить и жалеть. Все люди братья и так далее…
Аппетит, правда, в последние годы исчез. Но есть мнение, что на шестом десятке, когда организм и его хозяин обо всем давно договорились, насчет аппетита можно уже не переживать.
Дикарь улыбнулся и оглядел Илону. Потом винтовку. И в том и в другом случае его глаза блестели одинаково сильно.
– А вы молодец, – восторженным полушепотом заявил сухопарый и устроился поудобнее. – Ведь это благодать. Нельзя порицать такое. Наш Храм не порицает употребление травы. Но порицает тех, кто порицает употребление травы. Наша вера тверда, но, так сказать, свободна. Я, например, сам не употребляю, но супруга моя, между нами, – иногда, так сказать, любит…