Ира дернулась было за ней, но, припомнив ходившие на рынке среди торговок истории о том, как продавцы вот так же бросались за мелким воришкой, а затем возвращались к полностью опустошенному прилавку, затормозила и лишь проводила ту отчаянным взглядом. За пропажу она потом расплачивалась целых полторы недели…
— Иди ко мне. В теплом киоске работать будешь. И зарплату положу — не обижу.
После ухода Славика она проревела два дня. Утром вставала, отводила Павлушу в детский сад, возвращалась домой, падала на постель и ревела над своей горемычной жизнью. На третий день она поднялась раньше обычного. Привела себя в порядок (насколько это было возможно с нареванными мешками под глазами) и, отведя Павлика, двинулась искать работу.
— Да понимаю я все, Никита, но без этого мы точно рухнем, и тогда потеряют работу не какая-то часть, а все.
Едва он выбрался за железные ворота, как черный джип, стоявший метрах в сорока от ворот, коротко мигнул фарами. Андрей недоуменно покосился в его сторону. У него знакомых с подобными машинами не было. Он пожал плечами, поднял воротник и, повернувшись к джипу спиной, пошел к автобусной остановке. Джип за спиной коротко взрыкнул мотором, включил фары и двинулся за ним следом.
Пока народ валом валил внутрь, ошеломленно крутя головами, Виктор, отойдя в сторону, осматривался.