— А ты знаешь другой способ стать? — удивился Мельхиор Иванович, затем снова растянул губы в легкой усмешке и добавил: — К тому же у тебя будет перед другими большое преимущество.
Михаила они нашли на самом верху, в мансарде. Он сидел в кресле, небрежно держа пистолет, а рядом с ним, в соседнем кресле, сидела Соня. Ее руки были прикручены к подлокотникам, рот забит кляпом. Рядом стоял еще один громила и держал пистолет у ее виска.
— Вы не могли бы покинуть кабинет, а то, как мне представляется, урегулирование наших с… бывшим директором фабрики разногласий может несколько затянуться.
— Знаки бывают воспрещающие, предписывающие и…
Антон «болел». Это означало, что он валялся на диване и пялился в телевизор. Из «лекарств» при нем был только «джин-тоник» и холодный компресс на лице. Увидев Виктора, он слабо помахал ему рукой.
— Ох, Дани-илов, — усмехнулась Тина, — ты хоть представляешь себе, как тошно, когда на твою нормальную русскую бабскую истерику тебе ледяным тоном отвечают: «Дорогая, мы должны в понедельник обсудить это с твоим психотерапевтом». Они же там все неживые. Куклы какие-то. Причем сами-то себя считают не только живыми, но и единственно реальными. А весь остальной мир — грязь и отсталость. Фил же искренне считал, что я должна быть ему по гроб жизни благодарна только за то, что он «дал мне шанс попасть в Америку».