— Брось, — Венька пренебрежительно махнул рукой, — надо только отбросить все эти сопли, которыми нас пичкали в школе и… комсомоле, и рубить деревянные. Время сейчас такое, что можно нехило приподняться. Надо только первоначальный капитал накопить…
Андрей в тот день был в Париже. На международной конференции по парфюмерии и косметике. Когда мать позвонила ему на мобильник, он досадливо сморщился и нажал кнопку отбоя. Многие говорят, что, мол, заранее знали, предчувствовали смерть близких людей, но у него нигде даже не екнуло. Наоборот, промелькнула мысль, что мать, проводив отца на работу, решила позвонить сыну, осененная какой-нибудь новой идеей, увиденной в телевизоре или почерпнутой в разговоре с соседкой. Но спустя пару минут звонок раздался снова. А затем еще раз. И он понял, что надо ответить, а то это будет продолжаться бесконечно. Вот именно тогда у него и появилось легкое ощущение тревоги. Андрей тихонько выбрался со своего места и выскочил в коридор.
— Зря, — авторитетно заявил Венька. — Я тебе скажу, сейчас в погонах — никаких перспектив. А вот на гражданке такие возможности открываются, — он округлил глаза, — такие бабки делать можно, и совершенно просто.
— Спасибо, — вежливо, но с крайне независимым видом поблагодарил Виктор и, сделав два шага вперед, отодвинул стул и присел у стола, расположившись таким образом, чтобы сразу стало ясно, что он собирается разговаривать только с одним человеком за этим столом. Хозяин стола понимающе усмехнулся.
— Тоже ищешь, чего продать, или так зашел?
— Верно, — тяжело кивнул Виктор. — Вот потому-то я и ухожу. Слов ты не понимаешь, а сделать я уже ничего не могу. Живи как знаешь. А мне надежное дело нужно. Мне еще дочку поднимать надо…